Дайджест новостей судебной практики по банкротству за 1-2 кварталы 2022
1. Судебная коллегия ВС РФ последовательно занимает позицию, что процентное вознаграждение арбитражного управляющего является стимулирующей частью его дохода и должно выплачиваться за эффективное осуществление конкурсным управляющим своих полномочий. Определение от 09.06.2022 по делу А40-220454/2017 (305-ЭС22-1346)
В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «ТПГК-Финанс» конкурным управляющим рассчитано процентное вознаграждение в размере 16 597 005,05 руб., три процента от суммы погашенных требований расчет. Погашение реестра требований кредиторов произведено в связи со следующими обстоятельствами.
21.07.2020 Должник и Банк-Кредитор заключили соглашение об отступном, по которому банку передана дебиторская задолженность, а банк, в свою очередь, перечислил в конкурсную массу 569 038 523,45 руб. для пропорционального удовлетворения требований остальных кредиторов, что и было сделано впоследствии. За счет перечисленных Банком денежных средств погашены требования на 553 233 508, 20 руб.
Банк-Кредитор возражал по поводу удовлетворения заявления управляющего об установлении процентов, указывая, что деятельность конкурсного управляющего не повлекла пополнение конкурсной массы, а денежные средства, уплаченные кредитором, получившим отступное, не могут учитываться в расчете процентов по вознаграждению.
Суды трех инстанции удовлетворили заявление конкурного управляющего со ссылкой на абзац 5 пункта 13 статьи 20.6 Закона о банкротстве.
Рассматривая спор, Судебная коллегия ВС РФ, ссылаясь на пункт 22 Обзора от 20.12.2016, указала следующее по смыслу статьи 20.6 Закона о банкротстве в базу для расчета процентов по вознаграждению конкурсного управляющего не включаются суммы требований, погашенные путем предоставления нереализованного имущества в качестве отступного. При этом в указанную базу не включается ни погашенное требование самого получателя этого имущества, ни требования тех кредиторов, которые были удовлетворены за счет денежных средств, распределенных в порядке пункта 14 статьи 142.1 Закона о банкротстве.
В связи с тем, что погашение требования было произведено исключительно за счет имущества, переданного в качестве отступного у управляющего отсутствуют основания для получения стимулирующего вознаграждения.
В рассматриваемом случае Судебная коллегия ВС РФ отклонила доводы конкурсного управляющего о связанности его действий решением собрания кредиторов об утверждении положения о порядке реализации имущества, в соответствии с которым имущество не удалось реализовать на торгах. Суд указал, конкурсный управляющий как профессиональный антикризисный специалист должен самостоятельно оценивать перспективы продажи имущества должника применительно к целям конкурсного производства и принимать соответствующие решения. При наличии разногласий с кредиторами по условиям торгов они могли быть разрешены в порядке статьи 60 Закона о банкротстве. Тем самым ответственность за неэффективное решение кредиторов суд возложил на управляющего, указав, что управляющий должен действовать эффективно и при необходимости обращаться в суд в порядке разногласий.
Судебная коллегия ВС РФ не первый раз указывает, что стимулирующее вознаграждение арбитражный управляющий может получить, если в результате исполнения им обязанностей произведено погашение требований кредиторов.
Ранее, в определении ВС РФ от 23.08.2021 № 305-ЭС21-9813 по делу № А41-36090/2017 отказывая в удовлетворении требования об установлении процентов по вознаграждению финансовому управляющему в связи с выполнением плана реструктуризации долгов Судебная коллегия ВС РФ, также ссылаясь на пункт 22 Обзора от 20.12.2016, указала, что проценты по вознаграждению являются дополнительной стимулирующей частью дохода управляющего, подобием премии за фактические результаты деятельности, поощрением за эффективное осуществление мероприятий по формированию и реализации конкурсной массы в рамках соответствующей процедуры банкротства.
Таким образом, Судебная коллегия ВС РФ в очередной раз указала, что возможность начисления стимулирующей выплаты неразрывно связана с совершаемыми арбитражным управляющим действиями, его ролью в процедуре банкротства.
2. Восстановление сроков лицам привлекаемым к субсидиарной ответственность по обязательствам Должника.
В ноябре 2021 КС РФ высказана позиция о неконституционности статьи 42 АПК РФ РФ и статьи 34 Закона о банкротстве в той мере, в какой они не позволяют таким лицам, привлекаемым к субсидиарной ответственности, обжаловать судебный акт о включении требований кредиторов в реестр к банкроту. КС РФ указал, что отсутствие в указанных случаях возможности обжаловать судебный акт ухудшает процессуальные возможности защиты прав контролировавших должника лиц.
Вынесение в ноябре 2021 постановления КС РФ обусловило активные действия со стороны лиц привлекаемых к субсидиарной ответственности по подаче апелляционных жалобы на судебные акты о включении в реестр требований кредиторов должника, влияющие на размер их ответственности.
Вместе с тем, до принятия изменений в законодательство о несостоятельности (банкротстве) вопрос о моменте исчисления срока для обжалования таким лицам остается на разрешение судов и на сегодняшний день суды придерживаются разного мнения относительно момента исчисления срока.
Так, например, КДЛ обратился в 9ААС с жалобой на определение суда первой инстанции от 22.02.2018, вынесенное по результатам рассмотрения заявления Общества о включении в реестр требований кредиторов должника.
Определением 9ААС от 19.11.2021, оставленным без изменения постановлением АС МО от 15.02.2022, жалоба возвращена в связи с отказом в восстановлении пропущенного срока ее подачи.
АС МО рассматривая данное дело указал, что срок для подачи апелляционной жалобы надлежит исчислять с момента принятия заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, в связи с этим лицо, неподавшее своевременно апелляционную жалобу, пропустило срок на такое обжалование.
ВС РФ отказал в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании, поскольку не увидел для этого оснований. (Определение от 25.04.2021 № 305-ЭС22-4261 (4) по делу № 40-153527/2017).
В другом случае, в рамках дела о банкротстве должника требование кредитора признано обоснованным, подлежащими удовлетворению за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.
Не согласившись с вышеуказанным судебным актом, КДЛ обратился в суд апелляционной инстанции.
Определением 18ААС от 02.02.2022 производство по апелляционной жалобе прекращено в связи с пропуском срока на обжалование судебного акта.
Постановлением АС Уральского округа от 01.04.2022 определение суда апелляционной инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение в 18ААС. При вынесении судебного акта суд округа руководствовался разъяснениями, изложенными в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» и исходил из того, что апелляционная жалоба подана Морозовым С.А. (лицом, привлеченным к субсидиарной ответственности) в предельно допустимый шестимесячный срок (01.12.2021), поскольку только с момента вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16.11.2021 № 49-П у него появилась возможность обжаловать судебный акт об обоснованности требований заявителя к должнику.
ВС РФ отказал в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании, поскольку не увидел для этого оснований. (Определение от 27.05.2022 № 309-ЭС20-22726 (2) по делу № А76-25117/2018).
Таким образом, вышеописанные случаи указывают, что суды при рассмотрении вопроса о возможности восстановления срока на подачу апелляционной жалобы для лиц привлекаемы к субсидиарной ответственности суды по-разному определяют момент исчисления срока на обжалование.
Вместе с тем, примечательным остается и иной случай.
25.11.2021 КДЛ обратилась с апелляционной жалобой на определение АС ГМ от 29.07.2020.
Определением 9ААС от 13.12.2021 апелляционная жалоба КДЛ возвращена. Постановлением АС МО от 04.03.2022 определение апелляционной инстанции оставлено без изменения.
Вынося судебный акт суд округа указал на следующее. На дату подачи апелляционной жалобы на определение от 29.07.2020 КДЛ не привлечено к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, и обжалуемый ей судебных акт не принят о ее правах и обязанностях, в связи с чем, будучи лицом, только привлекаемым к субсидиарной ответственности, правом на апелляционное обжалование определения суда первой инстанции, не обладает.
Суд округа отклонил ссылку КДЛ на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16.11.2021 № 49-П.
При этом суд округа при вынесении решения учел Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26.10.2021 № 2304-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Касьяновой Галины Ивановны на нарушение ее конституционных прав статьей 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пунктом 1 статьи 34, пунктом 1 статьи 61.15 и пунктом 1 статьи 126 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)». Указанное определение принято по результатам рассмотрения жалобы лица, только привлекаемого к субсидиарной ответственности.
Таким образом, суд округа при разрешении данного спора исходил из того, что правом на обжалование обладаю только лица, уже привлеченные к субсидиарной ответственности.
Судьей ВС РФ Букиной А.И. истребованы материалы дела, вопрос о передаче дела для рассмотрения Судебной коллегией не разрешен.
3. Сальдирование при включении в реестр требований кредиторов.
На уровне ВС РФ сложилась устойчивая судебная практика по вопросу разграничения зачета от сальдирования и возможности применения института сальдирования по делам о несостоятельности (банкротстве) (определения ВС РФ от 29.01.2018 № 304-ЭС17-14946, от 12.03.2018 № 305-ЭС17-17564, от 02.09.2019 № 304-ЭС19-11744, от 29.08.2019 № 305-ЭС19-10075, от 11.06.2020 № 305-ЭС19-18890 (2), от 10.12.2020 № 306-ЭС20-15629 и проч.).
Однако данный вопрос чаще всего встает при признании сделок должника недействительными и применении последствий. При рассмотрении споро о включении в реестр требований кредиторов практика применения института сальдирования немногочислена.
Компания обратилась в суд с заявлением о включении ее требования в реестр требований кредиторов общества договорной неустойки в сумме 1 226 769 089 рублей 71 копейки, начисленной в соответствии с условиями договора (по ставке 0,4 процента в день от общей цены договора) за период с 01.09.2017 (со дня, следующего за согласованным в договоре днем завершения работ) по 23.04.2018 (по день получения обществом уведомления о приостановлении выполнения работ).
Вместе с тем, в связи со взысканием с компании в пользу общества 115 509 330 рублей 23 копеек (стоимость не оплаченных компанией работ, выполненных обществом по рассматриваемому договору подряда) (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20.02.2021 по делу N А40-99614/2019 Арбитражного суда города Москвы) компания просила произвести сальдирование на указанную сумму и включить в реестр требований кредиторов общества 1 111 259 759 рублей 48 копеек (разность между суммой причитающейся компании договорной неустойки и стоимостью не оплаченных ею работ).
Отказывая в применении института сальдирования суды трех инстанции пришли к выводу, что требование компании о сальдировании противоречит законодательству о несостоятельности.
Компания полагает, что установление сальдо взаимных предоставлений в рамках дела о несостоятельности подрядчика не противоречит правилам статьи 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", поскольку в случае сальдирования отсутствует такой квалифицирующий признак, как получение заказчиком какого-либо предпочтения - причитающуюся подрядчику итоговую денежную сумму уменьшает он сам своим ненадлежащим исполнением основного обязательства, а не заказчик. Выводы судов об обратном противоречат сложившейся судебной арбитражной практике, в частности, правовой позиции, изложенной в определении ВС РФ от 29.08.2019 N 305-ЭС19-10075.
ВС РФ пришел к выводу, что доводы компании заслуживают внимания и требуют проверки в судебном заседании
Определением ВС РФ от 02.06.2022 № 305-ЭС19-16942 (40) по делу № А40-69663/2017 дело передано на рассмотрение Судебной коллегией ВС РФ, судебное заседание назначено на 14.07.2022.
4. Судебная коллегия ВС РФ последовательно занимает позицию о том, что понижение требований аффилированных с должником лиц не может быть основано только лишь на факте такой аффилированности. Определение от 23.06.2021 по делу А40-16105/2017 (305-ЭС22-81).
В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «МЦЖ» Розов Д.М. обратился с заявлением о процессуальном правопреемстве ПАО «Банк Санкт-Петербург», требования которого в размере 144 632 133, 96 рублей, в том числе как обеспеченные залогом недвижимого имущества, включены в третью очередь реестра требований кредиторов Должника. Определением суда первой инстанции от 20.02.2021, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции от 20.08.2021 и округа от 12.11.2021, в удовлетворении заявления отказано.
Как следует из материалов дела, Розов Д.М. выступал поручителем по кредитному договору, заключенному между Долдником и ПАО «Банк Санкт-Петебург», в связи с неисполнением которго требования банка и были включены в реестр требований. При этом стоит отметить, что Розов Д.М. является мажоритарным кредитором Должника.
В отношении Розова Д.М. 12.09.2017 возбуждено дело о банкротстве (№ А40-152883/2017) по заявлению ПАО «Банк Санкт-Петербург», требования последнего определением суда от 22.12.2017 включены в третью очередь реестра, введена процедура реструктуризации долгов гражданина. Решением суда от 31.05.2018 введена процедура реализации имущества гражданина.
Впоследствии определением суда от 20.08.2020 по делу № А40-152883/2017 удовлетворено заявление третьего лица (Ищенко Л.С.) о намерении погасить требования кредиторов Розова Д.М. Определением суда от 08.10.2020 производство по делу о банкротстве Розова Д.М. прекращено в связи с удовлетворением требований кредиторов, в том числе банка. Данные обстоятельства послужили основанием для обращения Розова Д.М. в арбитражный суд с настоящим заявлением.
Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции квалифицировал действия Розова Д.М., являющегося мажоритарным участником общества, по подаче соответствующего заявления как совершенные со злоупотреблением правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). Суд указал на корпоративную природу его требования, а потому счел, что такое требование не может конкурировать с требованиями независимых кредиторов.
С данными выводами впоследствии согласились суды апелляционной инстанции и округа, дополнительно указав, что к Розову Д.М. не перешло право требования, поскольку в рамках дела о его банкротстве требования кредиторов погашены третьим лицом.
Рассматривая данный спор, Судебная коллегия ВС РФ указала, что в силу общего правила пункта 14 статьи 113 Закона о банкротстве денежные средства Ищенко Л.С. считаются предоставленными Розову Д.М. на условиях договора беспроцентного займа. После предоставления займа денежные средства попали в имущественную массу Розова Д.М., который (в лице финансового управляющего) направил их на расчеты с кредиторами, в том числе с банком.
Следовательно, состоявшееся исполнение обязательства перед банком должно квалифицироваться как осуществленное уже за счет средств самого поручителя, что, в свою очередь, влечет суброгацию. При этом источник средств, которые поручитель направил для исполнения этого обязательства, значения не имеет: это могли быть как его собственные средства, так и привлеченные (если только не имело место их транзитное движение).
При таких обстоятельствах выводы судов о том, что к Розову Д.М. не перешло право требования, а также о наличии в его действиях злоупотребления правом нельзя признать соответствующими закону.
Коллегия также указала, что исполнение поручителем, связанным с должником, долговых обязательств последнего в том числе за счет заемных средств, само по себе не свидетельствует о корпоративном характере этих правоотношений в смысле, придаваемом абзацем восьмым статьи 2 Закона о банкротстве.
Направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции коллегия указала, что факт предоставления кредитной организации обеспечения от аффилированного с заемщиком лица не предопределяет то, каким образом должен быть разрешен вопрос об очередности погашения суброгационных требований поручителя.
В пункте 6.1 судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 раскрыта ситуация, когда очередность удовлетворения суброгационного требования кредитора, являющегося контролирующим должника лицом, понижается, если этот кредитор заключил с независимым кредитором договор о предоставлении обеспечения за должника в условиях финансового кризиса последнего, предоставив тем самым компенсационное финансирование.
Подобное требование поручителя не может конкурировать с требованиями других кредиторов и подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.
Суды, констатировав исключительно аффилированность Гражданина и Должника, не проверили имущественное положение последнего в момент предоставления поручительства, в то время как установление данного обстоятельства является важным критерием понижения очередности. Если данное обеспечение предоставлено не в условиях финансового кризиса общества, удовлетворение суброгационного требования понижению в очередности не подлежит.
Таким образом, Судебная коллегия ВС РФ в очередной раз указала нижестоящим судам на то, что субординирование требований аффилированных с Должником кредиторов не может происходить исключительно на основании факта аффилированности
5. Руководитель общества не может быть освобожден от субсидиарной ответственности за свое бездействие выразившееся в неосуществлении контроля за действиями работников. Определение от 30.05.2022 по делу А41-88908/2018 (305-ЭС22-2095)
В процедуре конкурсного производства, введенной в отношении ЗАО «Заготовитель» (далее – общество «Заготовитель»), конкурсный управляющий названным обществом обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности его бывшего руководителя Володина В.Г. и акционеров Кузовкина Д.В. и Левашова С.Б.
Управляющий сослался на ненадлежащее исполнение руководителем ЗАО «Заготовитель» обязанности по ведению (составлению), хранению и передаче конкурсному управляющему документации, связанной с эксплуатацией полигона твердых бытовых отходов «Кучино» (основным видом деятельности Должника являлось размещение твердых бытовых отходов) , а также на ведение упомянутым обществом под влиянием контролировавших его лиц незаконной деятельности по размещению твердых бытовых отходов, повлекшей возникновение обязанности по выплате 6 292 424 200 рублей в возмещение вреда, причиненного окружающей среде (взыскатель – администрация городского округа Балаших (далее – администрация)).
Определением суда первой инстанции от 23.08.2021, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции от 07.10.2021 и округа от 28.12.2021, в удовлетворении заявления отказано.
Отказывая в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, суды исходили из того, что обязанность по передаче документации общества «Заготовитель» конкурсному управляющему не была исполнена Володиным В.Г. в связи с ее изъятием правоохранительными органами. Суды сочли, что лица, виновные в причинении вреда окружающей среде, установлены приговором Балашихинского городского суда Московской области от 07.06.2018. Это Корчагина Э.С. (работала с 23.10.2012 в должности инженера по охране окружающей среды, а с 01.12.2013 – в должности заместителя генерального директора по экологии) и Корнилаев Э.А. (работал с 15.10.2012 в должности мастера полигона). Именно они признаны винновыми в совершении преступления, ответственность за которое предусмотрена частью 2 статьи 247 Уголовного кодекса Российской Федерации (нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов), тогда как в отношении Володина В.Г. следователем вынесено постановление от 14.02.2018 об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных статьями 247, 293 и 330 Уголовного кодекса Российской Федерации. Опираясь на выписку из реестра юридических лиц, суды не признали Кузовкина Д.В и Левашова С.Б. контролирующими общество «Заготовитель» лицами ввиду того, что им принадлежали миноритарные пакеты акций.
Рассматривая данный спор и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Судебная коллегия ВС РФ указала, что определяя объем вменяемых руководителю названных обязанностей следует учитывать, что он, действительно, имеет право делегировать конкретные функции подчиненным работникам, доверять их компетентности и честности до обоснованного предела. Однако руководитель, реализовавший право на делегирование, не может устраниться от контроля за выполнением делегированных функций. По смыслу разъяснений, приведенных в абзацах втором и третьем пункта 5 постановления № 62, при разрешении вопроса о том, выполнены или нет руководителем указанные обязанности, следует учитывать обстоятельства каждого конкретного случая, в частности, такие как характер и масштаб хозяйственной деятельности подконтрольного юридического лица, фактически сложившуюся на предприятии ситуацию, от которых зависят круг непосредственных обязанностей руководителя, роль директора в управлении юридическим лицом
Исходя из характера основного вида деятельности общества, масштаба вменяемых нарушений, руководитель не мог не знать об этих нарушениях.
Следовательно, он не вправе формально ссылаться на то, что делегировал функции по определению мест размещения отходов инженеру по охране окружающей среды и мастеру полигона, так как руководитель в любом случае отвечает за бездействие, выразившееся в неосуществлении контроля за действиями работников.
Вопреки выводам судов сам по себе факт непривлечения Володина В.Г. к уголовной ответственности не свидетельствует об отсутствии состава гражданского правонарушения. Постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Володина В.Г. не образует преюдицию для арбитражного суда (статья 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Судами надлежит исследовать вопросы о том, был бы причинен вред окружающей среде и, как следствие, наступило бы объективное банкротство общества «Заготовитель» при построении Володиным В.Г. надлежащей системы контроля, соответствующей обычной деловой практике.
Также коллегия указала, что без выяснения обстоятельств о передаче регистратору реестра акционеров ЗАО «Заготовитель», местонахождения реестра, изымался ли он правоохранительными органами, а также без установления лиц, являющихся акционерами общества, вывод судов о миноритарном характере участия Кузовкина Д.В. и Левашова С.Б. в обществе «Заготовитель» является преждевременным, поскольку после 01.10.2014 общество не передало реестр акционеров независимому регистратору.
6. Судебная коллегия ВС РФ напомнила нижестоящим судам, что течение срока исковой давности по виндикационному требованию не может быть поставлено в зависимость от осведомленности конкурсного управляющего. Определение от 23.05.2022 по делу А63-295/2020 (308-ЭС21-21093).
Конкурсный управляющий ООО «Тонус» обратился с иском о виндикации имущества, указав на то, что индивидуальным предпринимателем Чаловой В.А. 15.10.2019 были переданы документы, обнаруженные в архиве при осмотре и уборке помещений приобретенного 09.10.2019 салона по продаже автомобилей в комплексе со станцией технического обслуживания по адресу: г. Ставрополь, ул. Южный обход, 57, в частности, проектная техническая документация и ряд правоустанавливающих документов на имущество должника – общества «Тонус».
В качестве обоснования права на спорное имущество истец сослался на договор РБК/Т/05/2010, по которому общество «Тонус» 31.05.2010 приобрело у общества с ограниченной ответственностью ТПК «Рубикон» комплект технологического оборудования для оснащения станции технического обслуживания автомобилей по адресу: г. Ставрополь, просп. Кулакова, 16а.
Согласно пунктам 1.4 и 1.5 договора товар – бывший в эксплуатации, не являлся предметом залога, не обременен обязательствами третьих лиц. Оборудование передано продавцом и принято покупателем по месту его установки в автоцентре г. Ставрополь, просп. Кулакова, 16а; данное обстоятельство подтверждается товарной накладной от 31.05.2010 № 325. Товар принят к бухгалтерскому учету, в настоящее время находится на балансе общества «Тонус».
Между тем, согласно данным ЕГРН здание автоцентра по указанному адресу в настоящее время принадлежит на праве собственности ООО «Группа компаний «СБСВ-Ключавто».
Ранее объект принадлежал публичному акционерному обществу «МДМ банк» (в настоящее время – публичное акционерное общество Банк «Финансовая Корпорация Открытие» (далее - банк)), которое приняло указанное недвижимое имущество как залоговый кредитор ввиду признания торгов несостоявшимися в процедуре банкротства должника общества с ограниченной ответственностью «Недвижимость ДМ».
В дальнейшем по договору купли-продажи от 31.10.2016 публичное акционерное общество «МДМ банк» (продавец) произвело отчуждение имущества обществу с ограниченной ответственностью «Группа компаний «СБСВ-Ключавто». Переход права собственности на имущество к покупателю зарегистрирован 30.11.2016.
При смене собственника автоцентра установленное в нем технологическое оборудование, принадлежащее на праве собственности обществу, не демонтировалось, до настоящего времени находится в здании автоцентра, оборудование используется ответчиками в своей деятельности. Считая, что спорное оборудование не отчуждалось банком вместе с автоцентром ответчику, в связи с чем оно находится в его незаконном владении, общество «Тонус» считало о наличии оснований для истребования спорного имущества.
Рассматривая заявление ООО «СБСВ-Ключавто» о применении срока исковой давности суды нижестоящих инстанций указали, что нарушении прав на возврат спорного имущества конкурсному управляющему (истцу), с учетом особенностей его правового статуса, определенного Федеральным законом от 26.10.2020 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», стало известно лишь 15.10.2019, а именно с момента получения правоустанавливающих документов на имущество должника от индивидуального предпринимателя Чаловой В.А. Поскольку с настоящим иском конкурсный управляющий обратился в суд 13.01.2020, трехлетний срок исковой давности, исчисляемый по правилам статьи 200 Гражданского кодекса, по мнению судов, не истек. При этом, как указали суды, отказ в применении исковой давности в данном конкретном случае соответствует смыслу пункта 2 статьи 10 Гражданского кодекса, рассматриваемый иск предъявлен в интересах конкурсных кредиторов с целью удовлетворения их требований.
Судебная коллегия Верховного суда РФ рассматривая спор и отправляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции указала на то, что течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. До введения процедуры банкротства общество «Тонус», утратившее фактическое владение имуществом задолго до обращения с иском конкурсного управляющего, в своих интересах о возврате имущества не заявляло. При этом течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.
Определение начала течения срока исковой давности с даты, когда конкурсному управляющему стало известно о нарушении прав организации банкрота нарушает положения статьи 200 Гражданского кодекса, которая связывает его течение с нарушением прав самого лица, и указанное обстоятельство в силу закона не влияет на иное течение срока исковой давности по настоящему иску. При этом защита прав кредиторов организации банкрота исходя из основных начал гражданского законодательства, основывающегося на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, не может в данном случае иметь особый приоритет перед иными участниками гражданских правоотношений, а заявление о применении исковой давности являться злоупотреблением права.